Железный малыш Красной Армии

Для мирового танкостроения 20-е годы прошлого века оказались переходным периодом. Окончание Первой мировой войны привело к резкому сокращению военных бюджетов. Конструкторы и военные переосмысливали опыт прошедшей войны, на свет появлялись новые образцы танков, значительная часть которых, впрочем, так и оставалась опытными экземплярами. Работы по новым танкам шли и в молодой советской республике. Новому типу оружия уделялось большое внимание.

Поиск подходящего решения

В 1920 году состоялись первые испытания танка «Рено-русский» с именем собственным «Борец за свободу товарищ Ленин». Всего на Сормовском заводе было построено 15 таких машин. Они стали первенцами зарождающейся советской школы танкостроения. Копирование зарубежной техники военных не устроило – иностранные боевые машины не соответствовали особенностям войны, которая велась на территории бывшей Российской империи.

2 ноября 1919 года Советом военной промышленности был объявлен конкурс на разработку проекта отечественной боевой машины с двумя пулемётами или одним 37-мм орудием. Масса танка не должна была превышать 11 тонн, при этом в конструкции предполагалось использовать автомобильные агрегаты.

Как ни странно, крупные промышленные предприятия в конкурсе поначалу не участвовали. О задании правительства коллектив Ижорского завода узнал уже после его начала, но инженеры быстро наверстали упущенное время, представив свой проект. Увы, об их детище под названием «Теплоход «АН» сохранились только отрывочные данные.

До конца 1921 года ни одной машины построить не удалось, сроки сдачи сдвинулись на два года. Терпение военных подходило к концу. В январе 1925 года на проект махнули рукой и заказ на постройку «Теплохода» был отозван, а сам завод больше никогда не конструировал танки.

Меньше, да больше

Определённость с техническими характеристиками нового танка появилась только ближе к концу 1924 года. Специальная комиссия учла и состояние автопарка Красной Армии. Тяжёлых грузовиков в войсках практически не было и это серьёзно влияло на массу будущей машины. «Танк сопровождения» должен был иметь массу 3 тонны, максимальная скорость оценивалась в 12 километров в час, а толщина брони – в 16 миллиметров. В качестве вооружения планировалось использовать 37-мм пушку или пулемёт.

Группа инженеров машиностроительного завода «Большевик», где в то время были лучшие промышленные мощности в стране, взялась за нелёгкое дело создания боевой машины. Жёсткие требования привели к тому, что у заводчан получилась крайне оригинальная конструкция. Особенно сильно выделялся корпус. Под башней разместились широкие боковые выступы для топливных баков. Уменьшить длину танка удалось за счёт компактного моторного отсека, а двигатель воздушного охлаждения мощностью 35 лошадиных сил советские конструкторы одними из первых в мире установили поперёк корпуса. Ещё более необычным было то, что двигатель был соединён в одном блоке с коробкой передач, а в моторной перегородке имелся люк для обслуживания.

Удачным для своего времени получилось и боевое отделение – по бортам размещались укладки для пулемётных магазинов и снарядов для пушки.

Конструкция ходовой части для своего времени оказалась, без преувеличения, революционной. У зарубежных машин тех лет она была куда более громоздкой. С каждого борта имелось по 3 поддерживающих и по 6 опорных катков, с целью уменьшения массы сделанных из алюминия. Передняя пара поддерживающих катков имела рессорную подвеску, а оригинальные штампованные гусеницы были достаточно широкими, поэтому танк имел очень низкую нагрузку на поверхность грунта.

37-мм пушка «Гочкис» и пулемёт Фёдорова размещались так, что использовать можно было либо одно, либо другое. Не очень удобно, но другие танки этого класса в то время и вовсе были вооружены одним образцом оружия.

Трудный первенец

Технический проект новой боевой машины был готов 10 июля 1925 года. Ещё раньше, 27 июня, состоялось совещание руководства завода «Большевик», на котором обсуждались перспективы выпуска машины. Стоимость одного экземпляра составляла 25 тысяч рублей, в 2 раза дешевле, чем на тот момент обходился «Теплоход «АН».

Впрочем, эпопея с выбором нового танка для Красной Армии ещё не закончилась. Об этом красноречиво говорит позиция начальника мобилизационно-планового управления РККА Абрама Вольпе. Он хоть и склонялся к выбору в пользу отечественного танка, но в качестве запасного варианта предлагал купить и зарубежные машины. Среди них приоритет имел итальянский FIAT 3000. Характеристики этого танка были очень близки к тем, которые хотели получить советские военные.

С выбором между отечественной разработкой и зарубежным аналогом предполагалось определиться весной 1927 года, после испытаний. Жёсткие сроки и наличие конкурента сделали своё дело. На «Большевике» закипела работа.

В середине лета стало ясно, что в заданные сроки сборки первого образца уложиться не получится. Ближе к концу июля развернулась бурная переписка, связанная с задержкой постройки опытной машины. Завод обосновывал это новизной конструкции, а также отвлечением на другие проекты, в том числе разработку тракторов. На «Большевике» предлагали закончить танк в октябре, хотя склонялись к тому, что сдать его получится не раньше конца декабря. Завод также просил разрешения построить опытный танк из обычной стали. С бронёй подвели смежники, и сложившаяся ситуация задерживала сборку боевой машины.

Заводу напоминали, что к середине 1929 года ожидался выпуск уже 120–150 таких машин. Поэтому была найдена резервная производственная площадка – Пермский орудийный завод, где планировалось собрать часть танков из 50-75 машинокомплектов. Случилось это в сентябре 1926 года, когда на повестке дня снова появился FIAT 3000.

Сборку первого отечественного танка собственной разработки закончили к 17 февраля 1927 года, но, несмотря на требования военных, пушечного вооружения к тому моменту он не получил. Весной будущий «МС-1» обкатывали на заводском дворе. За время первых испытаний мотор отработал три часа, после разборки обнаружились небольшие неполадки, которые вскоре исправили.

«Малый, сопровождения, первый»

8 марта состоялся первый полноценный пробег. Танк отправился в сторону Ижоры, затем вернулся обратно. За 2 часа 37 минут опытный образец преодолел 12 километров шоссе и прошёл 5 километров по сложной местности. В ходе испытания не было зафиксировано ни единой поломки, что вызвало у заводчан прилив оптимизма. Сопровождавшие танк тракторы шли с ним на равных только на самых сложных участках местности, на дороге он от них отрывался.

Следующие испытания прошли 6–9 апреля. По их итогам был составлен акт, в котором комиссия отметила целесообразность и приемлемость конструкции танка. Отмечались высокая манёвренность, удобство размещения экипажа в машине, безотказная работа двигателя. Вместе с тем комиссия составила список из 25 необходимых доработок. Отмечалось недостаточное сцепление гусеничной ленты.

Требовалось переделать смотровые щели, обеспечить водонепроницаемость танка. Орудие и пулемётную установку нужно было оснастить оптическими прицелами. Передние крылья и их кронштейны требовалось сделать съёмными.

С 9 по 15 июня доработанный танк вновь прошёл испытания. На этот раз пушка и пулемёт заняли свои места в башне. 10 числа советский танк прошёл дистанцию в 2 раза быстрее, чем «Рено-русский». Машина преодолела проволочные заграждения, сбила телеграфный столб. За минуту танк удалось погрузить в 5-тонный грузовик. Несмотря на некоторые мелкие неисправности, было ясно: советский танк сопровождения удался. 6 июля он был принят на вооружение РККА под обозначением Т-18. Параллельно использовался ещё один индекс – МС-1, то есть «Малый, сопровождения, первый».

Эта машина вошла в историю как первый серийный танк отечественной разработки.